Не успели мы отоспаться после просмотра поздних передач с непревзойденной Марией Розановой, как американцы прислали интервью Бел Кауфман. Ноу коммент, как говорится, просто снимаю шляпу.

 Давненько я не брал в руки шашек… (с)

И вот этими самыми растренированными руками можно было бы долгожданную книгу одного из любимых авторов и не лапать, но нет на меня никакого удержу. Почему – щаз объясню.

Первая причина – элементарные психи. С одной стороны, прекрасно знаю, как самых-пресамых бывалых-разбывалых редакторов-корректоров клинит в элементарнейших случаях. И лично жеж эти грабли ловлены-переловлены и в лоб, и в другие части тела – так нет же, все равно раздражают чужие ошибки. Наверное, это из-за трепетного отношения к Ти-граду и всему с ним связанному. С другой стороны, пар бьет из ноздрей и копыта рвутся к чему-нить чижолому и каряваму. Ладно, можно смириться с «оББежать» в значении «бегая, побывать всюду, во многих местах, у всех, у многих» (каковое пишется таки через одну «б» – см. значение 3 этого слова в Большом толковом словаре хотя бы на Грамоте.Ру). Даже отсутствующее в русском языке слово «рассосредоточиться» вместо термина «рассредоточиться» схавать можно – ну клинануло человека, сказано же: с кем не бывает. Но вот «оТдышка» – это уж, простите, ни в какие ворота.

Я вот о чем думаю. Как мне кажется, Вадим Юрьевич принес издательству «ЭКСМО» достаточно бабла уже на момент выхода первого «хорового» сборника «Правила крови». Однако и там некто умный протащил через все тексты клуб «Ящерица», элементарно начхав на то, что в предыдущих девяти романах (не буду утверждать, что абсолютно во всех: можно проверить, но жаль времени и лень) название этого клуба пишется все-таки с двумя «р». Это к тому, что далеко нам до импортной цивилизованности в плане книгоиздательства, когда хороший автор рассказывает контрагентам (даже при заключенном на много книг вперед договоре), кто из наличествующего техперсонала будет работать с его текстами.

Так, уровень яда в моем организме снизился до совместимого с жизнью уровня, можно и о самом сборнике.

Вторая причина поспешательства – стремление поделиться с теми, кто сборник еще не читал, своим никому не интересным мнением.

Повесть самого создателя Тайного Города – сплошной почти двухсотстраничный кайф, разбавляемый разве что перенасыщенностью событиями и завязками будущих развязок. Аннотация, пообещав раскрыть тайну исчезновения Ярги, нагло кинула. Вроде бы известно, куда он делся из Москвы и чем занимался на протяжении повести. В какой-то мере. Именно в той, чтобы распалить аппетит в предвкушении продолжения. Спасибо, Вадим Юрьевич, ждем-с.

Красные Шапки – ваще полный улет. Согласитесь, быть выброшенным из офиса компании «Роллс-Ройс» за требование переделать фирменный «фантом» в джип – подвиг, достойный увековечивания в одной из бесконечных балладах осов.

Больше ничего не скажу, потому как проболтаюсь.

Лучше пару слов об остальных авторах.

Читать

 

Добила меня Патриция Каас. Бог, как известно, троицу любит, вот и приходится соответствовать. Первым событием стали собственно книги, названия которых значатся в заголовке поста. Точнее, конкретно следующий фрагмент:

Помню, гулял я по Гровнер-сквер с тетей Брендой и ее мопсом Джаббервоки. Подошел полисмен и сказал, что надо надеть намордник. Тетя не проронила ни слова. Она оглядела его в лорнет – и все, он окаменел, в глазах его застыл ужас. Послали за доктором, но бедный констебль уже не стал таким, как прежде. Ушел в отставку, открыл магазин. Так началась карьера сэра Томаса Липтона.

До этого кусочка я искренне считала, что однажды устроенный мною в печатной форме, да еще и в СМИ, сеанс соплей и воплей по поводу Вудхауза позволяет мне больше к творчеству этого автора письменно не обращаться – дескать, что я могу еще сказать. Ан нет, дули две. А то и три. Вторым подтверждением этого стала краткая биография Липтона в газете «Sемён», приобретаемой не корысти для и даже не анекдотов ради, а исключительно из-за программы кабельного телевидения. И третьим уже не звоночком, а целым набатом прозвучало милое грассирование Патриции Каас, получившей достаточную мотивацию для поговорить по-украински за достоинства чая «Липтон».

Повторяться не буду, и так есть чего сказать.

Начнем, как обычно, с плохого. Не знаю, живо ли московское издательство «Остожье», выпустившее данный шедёвр (надеюсь, что нет), но благодаря ему я познакомилась с невозможным в русском языке сочетанием знаков, каковое выглядит вот так – .».

Перевод – нечто особенного. То есть лично мне непонятно, почему в принципе в хорошем тексте встречаются совершенно бармалейские ляпы. В английском я не ас, зато знаю, что в русском предмет для приготовления спиртных коктейлей традиционно называют шейкер, но никак не миксер. Встречались, правда, гении, использовавшие в данном контексте слово «смеситель», но зачем же подражать худшим образцам?

Что касается самогО Вудхауза, то предоставляю вам возможность разбираться со своим отношением с ним самостоятельно, благо такая возможность есть. Отмечу только, что русскоязычным шутникам неплохо бы проштудировать его тексты, чтобы поучиться, как надо изящно шутить на тему похожести окружающих на представителей фауны. За сим заканчиваю свой первый за пять месяцев пост.

 

Довелось прочитать книгу Сергея Минаева "The Телки".

Даже после прочтения книги меня не покидало ощущение, что историю я эту же читал, слышал и видел. Обвинять в плагиате никого не хочется, но ощущения...

И язык. Такого простого, без изыска и каких-то украшений, не читал давно. Прям сочинение из 9 класса. Но и книги, которые не шедевры, заставляют задуматься над обыденностью и жизнью.

Конечно история банальна. Такое ощущение, что в каждом втором глянцевом журнале описывают. Даже специальные журналы создали - "Караван история", "Story" (какие еще есть на раскладах?). Но обернуто все это в достаточно красивую обложку.

Это как товар в супермаркете. Оплата за размещение, красивая упаковка. Во общем стимуляция случайных покупок. Так и книга "The Телки". Красивая обложка (нравится мне потешая тушь от слез (извращенец?)) и нужное место расположение... Вот так все складывается.

Теперь о главном герои. Он мне не понравился с 5 страницы. Не люблю я выпедрежников. Людей, которых считают себя круче и выше других. Без оснований для этого. Всегда задумывался от куда такие появляются? А тут механизм раскрыли - как делаются люди, которые "правильно позиционируют". Спасибо моей немного скучной жизни - уберегся от такой участи.

Все же Минаев хороший пиарщик. Умеет он правильно позиционировать свои книги.

Но все равно лучше бы он занимался бизнесом и журналисткой. Мне лично очень нравилась программа ни о чем конкретном "Игры идиотов". Минаев - хороший ведущий и собеседник.

Читал пру отзывов про новую передачу "Честный понедельник". Наверное где нибудь посмотрю... Но вот книги его постараюсь не читать.

Вот такая странная литература.

Не знаю почему, но первое зрительное впечатление от имени-фамилии автора и названия произведения меня не вдохновило.
"Скучища" - был первый вердикт.
К моему громадному удовольствию, вердикт оказался глубоко ошибочным.
Окружающие были вынуждены мириться с моими повизгиваниями и громким цитированием отдельных фрагментов, а также устным пересказом особо впечатливших ходов.
Так ведь и охват - от восхождения Долгих к вершинам партийной власти до писательско-издательских игрищ современной поры - просто улетный.
Вначале мне представлялось, что стиль этой вещи - достаточно безликий, по крайней мере очень предсказуемый. Потом я поняла, что при таком фактаже и умении автора выстраивать интригу стилистические изыски - вещь не только ненужная, но даже избыточная. Текст настолько хорош именно сочетанием простоты изложения с совершенно захватывающими событиями, что большего и желать не надо. При этом его структура (небольшие рассказики, "прыгающие" во времени и пространстве) позволяет при необходимости читать по чуть-чуть и уж точно не дает соскучиться.
В общем, последствия первого знакомства с Левашовым таковы:
1) "Выбор жанра" сохранен в электронном виде для предоставления родителям - им точно понравится (а книг, способных угодить и мне, и им, не так уж много);
2) в очередь на чтение поставлено несколько вещей как самогО Левашова, так и упомянутых им в положительном ключе авторов (а такое доверие к писателю для меня - тоже вещь не очень-то распространенная).
Ну и напоследок - маленькая иллюстрация из собственно первоисточника:

К таким, как Володя Т., в горкоме привыкли, хоть и немного удивились его нахальству, и мягко сплавили мне. В мои обязанности редактора телестудии входила, кроме всего прочего, обязанность выпускать в эфир местные молодые дарования. Заезжие поэты были тоже по моей части. Я встретился с ним, попросил оставить стихи и между делом поинтересовался, сколько у него книг.

           - Три или четыре, - небрежно ответил он.

            Это меня насторожило. Поэт может спутать, сколько у него жен и детей, но сколько у него поэтических сборников, не спутает никогда.


К чему это и чем всё закончилось, можете прочесть сами в быличке "Гений". Попутно прочтя и что-то еще. Или всё.

В чем-то мне всё-таки легче, чем анекдотской обезьяне, ведь мои "разрывы" - всего лишь вопрос времени. К данному моменту из "разрывного" неохваченным остался только Селин, но он подождет: во-первых, уже читан, во-вторых - в очередь!
В данном случае мне хочется поделиться доселе редкой в моей читательской практике радостью - приобщением к финской литературе. С момента знакомства пока только с одним романом правда интересного писателя число опознаваемых мной финских авторов увеличилось в два раза. Но об этом как-нить в след.раз.
Сейчас - о "Лесе повешенных лисиц".
Названия лучше не пугаться, готикой в этом детективном романе и не пахнет. Изысканностью и вычурностью - тем более. Он прост, как... Ну, скажем, как финская баня. Нет, как лыжи. В общем, сами придумайте какой-нибудь аналог простоты. Иногда простота стиля даже несколько шокирует. Но лучше уж так, чем перечитывать фразу по нескольку раз, пытаясь понять, какое слово к какому относится. У Паасилинны таких проблем не будет - если, конечно, приступ суицидальных стремлений не заставит вас внимательно вчитываться в имена собственные или (упаси Господи!) пытаться их произнести вслух.
Сюжетец на первый взгялд вроде бы и незатейливый, но, мягко скажем, неожиданный.
Отсиживающийся в Лапландской глуши уголовник - так себе находка. Опекающий его армейский майор-алкоголик - уже интересней. Прибившаяся к этой сладкой парочке православная саамка (переселенная вместе с племенем из Советского Союза) - интереснее на порядок. Выписанные из столицы соседнего государства проститутки - ваще дурдом, как и созданная с помощью их косметики по поводу Рождества икона.
А фактаж - это что-то особенного. Если вам не хватает знаний о том, какие презрительные клички скандинавы дают друг другу, роман заполнит это пробел. И не только этот.
В общем, я не считаю, что зря потратила время. Даже наоборот: увидев в бумажном варианте четыре романа Паасилинны, поняла - есть что искать. Потому как "Лес повешенных лисиц" мне понравился. Весьма.

То есть "Зал поющих кариатид" - первая весч из "П 5" Пелевина.

Что меня неизменно радует в творчестве как лично Виктора Олеговича, так и некоторых других хороших писателей, так это привычка "циклить" свои произведения, используя "сквозных" героев.
Вот и в "Зале" люди, читавшие "Ампир В", могут узнать, какие реально-виртуальные враги бывают у летучих мышей.
(Не)логическим развитием темы предыдущего романа достоинства "Зала" вовсе не исчерпываются. Скорее это такой приятный, но не судьбоносный бонус.
Идея - зашибенная, что, впрочем, для Пелевина давно является аксиомой.
Так, для иллюстрации, инструктаж героинь неким дядей Петей:

- В словаре русского языка сказано, что слово «кариатида» обозначает скульптуру женщины, которая служит опорой крыши или образно выполняет эту функцию… Что значит «служить опорой крыши», вам сейчас объяснили, это политический аспект. А теперь поговорим о том, что значит «образно выполнять эту функцию». Мы создаем пространство персональных наслаждений совершенно нового типа. Его главным стилеобразующим элементом будет обнаженное женское тело. Это, конечно, не комната с голыми бабами. Неаполитанская тарантелла, над которой издевался еще Аверченко, никому сегодня не интересна. Нет… Мы делаем нечто такое, чего не видели даже пресыщенные римские императоры.

Сами понимаете, развернуться после такого посыла есть куда. А если еще добавить фирменные Пелевинские фишки типа технологий боевого НЛП, тотального планового контроля спецслужб, а также проникновения в человеческую голову вовсе немлекопитающего разума, то можно получить именно то, что в результате у автора и получилось.

Как по мне, так финал просчитывается. Хотя от этого чтение не только не теряет в насыщенности и кайфе, а с точностью до наоборот: при наличии конечной точки сюжета особо острое удовольствие получаешь от наблюдения за тем, какими неистоптанными путями добирается до нее автор.

Недавно я прочел очередную книгу из серии Иллюминатор (о которой уже писал в предыдущем посте) и, должен признаться, сделал я это с огромным удовольствием. Абель Поссе, с которым я до этого не был знаком, хотя и слышал о его «Райских псах», смог меня удивить и впечатлить.

 

 

 

 

Речь идет о романе «Долгие сумерки путника», написанном в стиле мемуаров, где в воспоминания вплетаются текущие события необычной жизни, необычного конкистадора - Альвара Нуньеса Кабеса де Вака. Пешком, безоружный, без крестов и Евангелий, он предпринял поход по неведомым землям, от Флориды, через Техас до Мехико. И ему есть, что вспомнить. И речь не о каких-либо захватывающих приключениях или невиданных сокровищах. Прежде всего, он вспоминает, как менялся он сам, его восприятие окружающего мира и той Испании, которую он оставил и куда вновь вернулся под конец своих дней. Несломленный, стареющий телом, но еще способный любить. Он пишет, потому что не может держать в себе то, что он открыл, что постиг в себе, благодаря тому миру, такому чужому, но такому свободному и такому человечному. Миру, который так и не был открыт.

 

"Все заканчивается в книге или в забвении" (с) А.Поссе

 

Мне очень повезло, что в моей жизни случился Фарли Моуэт.

Мама разжилась у кого-то из сотрудников книгой «Беззащитные властелины», которую потом просто вынуждена была обменять на что-то из нашей домашней библиотеки: расстаться с «Властелинами» я не могла физически. Гржимек, Шеффнер, Кервуд, Сингх и – Моуэт. Тогда это были «Не кричи: «Волки!» (не обращайте внимания на ужасающе безграмотный и извращающий самую суть произведения вариант «Не кричи, волки!»).

Уже четвертый абзац навсегда вписал меня в ряды фанатов Фарли:

«Моя бабка, валлийская аристократка, так никогда и не простившая мужу его скобяной торговли, относилась ко мне вполне терпимо, но я никак не мог преодолеть страха перед ней. Впрочем, ее боялись все, включая дедушку, который давненько нашел спасение в притворной глухоте. Целые дни дед проводил в большом уютном кожаном кресле, спокойный и невозмутимый, словно Будда, недоступный житейским бурям, проносившимся по коридорам "Живой изгороди". Однако могу поклясться, что он отлично слышал слово "виски", даже сказанное шепотом за три этажа от его комнаты.

Гораздо позже, уже после школы, я наткнулась на еще один его шедевр – повесть «Собака, которая не хотела быть просто собакой».

            Мой восторг разделяли и окружающие: ни один из пяти купленных экземпляров книги так и не был мне возвращен.

            Я не в претензии, хотя рисунки там были прекрасные и в электронке мне не хватает как их, так и вычитанного грамотным человеком текста.

            Жанр? Я не определю. Анималистика – да, жизнеописание – безусловно, экзотика – есть, этнографические очерки – а как же без них? Так дело ведь не в этом.

            Книга получилась настоящей: она держит с первой до последней строки вне зависимости от того, о чем сейчас идет речь – об ушлом украинском эмигранте или крахе первой любви из-за неодолимого пристрастия собаки к скунсам.

            Проще всего было бы доказать свое мнение цитированием. Но тогда пришлось бы привести весь текст целиком. Желающие, конечно, смогут его прочесть и сами, я же ограничусь случайной цитатой:

Читать

Есть такая замечательная на мой взгляд серия у издательства Иностранка, под названием Иллюминатор. Там печатают уже устоявшихся авторитетов в современной прозе (20 столетие).

В серию вошло уже очень много книг, я их правда все еще не прочел, но те, которые прочел, и те с которыми был знаком и до этого, действительно являются отличными образцами литературы.

 

Вот, например, книга Антонио Табукки, которую я читал и в оригинале, а потом и на русском, занимает в моем топе одно из первых мест.

 

 

Может ли воскреснуть плоть, если эта плоть толстого сердечника, страдающего одышкой, и главное, зачем ему там такая плоть, если только не в наказание? Примерно с такого монолога начинается роман Антонио Табукки "Утверждает Перейра".

 

Легкий и непринужденный стиль, живая манера изложения. Роман описывает изменения происходящие с главным героем, журналистом мелкой газеты, на фоне событий 1939 года в Португалии, во время диктатуры Салазара. Немного детектива, немного юмора, линейность и простота. Все это смешано в очень вкусный, на мой взгляд, коктейль.

 

Советую прочесть эту небольшую по объему, но емкую по содержанию и оставляющую след в душе книгу.

 

Кстати, скачать можно здесь.